В.В.Верещагин. Японская серия

В начале ХХ века Верещагин был полон кипучей энергии, жизнелюбия и бодрости. У него была счастливая семья, в которой подрастали дети, преданная жена и, конечно, любимая работа. Его картины выставлялись на выставках, как российских, так и зарубежных. 

На прогулке. 1904. Азербайджанский национальный музей искусств

В эти годы Верещагин активно занимался литературным творчеством: писал автобиографическую прозу, воспоминания, путевые заметки, очерки об искусстве. В прессе часто публиковались смелые статьи, в которых он рассуждал на самые злободневные темы. Художник полагал, что войны можно прекратить благодаря развитию просвещения и нравственному совершенствованию людей, от которых зависит прогресс общества. Он выдвигал идеи о подлинном равноправии женщин, о переассигновании денег, идущих на вооружение, на социальные нужды людей. Пацифистские взгляды Верещагина, участника военных событий и художника-баталиста одновременно, импонировали многим людям. В среде европейской общественности обсуждалась его кандидатура для выдвижения на награждение Нобелевской премией мира.

Художник продолжал много работать, но все чаще, оглядываясь вокруг на активную художественную жизнь рубежа веков, начинал чувствовать невостребованность и усталость. Последние произведения, в том числе и «Наполеоновскую серию», критиковали и не спешили приобретать, а творчество художника подвергалось переоценке на фоне новых веяний в искусстве. Одним из энергичных критиков Верещагина был А.Н.Бенуа, который писал в журнале «Мир искусства», что «Верещагин не был никогда художником», а имел большое значение как «исследователь, ученый, этнограф, путешественник, репортер». К сожалению, эта личная точка зрения критика наложила отпечаток на восприятие искусства Верещагина на долгие годы. Стасов выражал свое возмущение в письме М.М.Антокольскому: «Я… поднялся на дыбы от недавних подлых и пошлых статей Александра Бенуа… Этот „декадент“ прожил у вас в Париже года 2–3, все узнал и понял и теперь свирепствует в декадентском журнале как критик…» 1. Сам Верещагин осознавал, что роль новаторов переходит к молодому поколению — «импрессионистам, символистам, декадентам».

 
Вход в храм Никко. Около 1881. Государственный Русский музей

Верещагин уже отметил свое шестидесятилетие, когда несмотря ни на что решил все-таки поехать на Дальний Восток. Он оставил семью, уютный дом и привычную мастерскую и отправился в дальнюю поездку, считая своим нравственным долгом быть в центре готовящихся боевых событий. «Огненная кисть» художника, по меткому определению Стасова, спешила запечатлеть новые сцены разгорающегося пламени военного конфликта. Он успел побывать на Дальнем Востоке дважды. В сентябре 1903 года он приехал во Владивосток и стал готовиться к поездке в Японию. Приплыв на пароходе в порт Цуруга, оттуда по железной дороге съездил в Токио и Никко. Его спутником в этой поездке был новозеландец, писатель Доуни Стюард. В письме к жене Верещагин писал: «Я все еще не уехал, но завтра уезжаю, наконец, и с нехорошим чувством, так как еду в страну, очень враждебно к нам настроенную… По газетам судя, в Японии часты собрания врагов России, требующих войны с нами, считая теперешний момент для открытия военных действий наиболее удобный… По всем отзывам у Японии и флот, и сухопутные войска очень хороши, так что она… причинит нам много зла… потому что они обозлены и поведут войну беспощадно, на это последнее наша добродушная нация не способна, и, конечно, будет стараться «не очень вредить». У них все готово для войны, тогда как у нас ничего готового, все надобно везти из Петербурга…» 2.

 
Шинтоистский храм в Никко. 1903. Государственный Русский музей

30 ноября 1903 года он возвращается в Россию, привозит несколько живописных этюдов, созданных с натуры и посвященных мирной жизни японцев. Художник написал небольшие картины в новой для себя манере, возникшей на грани импрессионизма и традиционных приемов реализма. В одних работах Японской серии живописный красочный слой передавал вибрацию цветовых колебаний благодаря легким прерывистым мазкам, за которыми угадывался пластичный рисунок («Японка» 1903, Севастопольский худ.музей). В других живопись отличалась подчеркнутой декоративностью и богатством цветопередачи («Японки на мосту» 1903, АзМИ). В образном строе Японской серии ощущались эмоциональная тонкость, настроение тихого созерцания («Храм в Никко». 1903, Новгородский музей-заповедник; «Прогулка в лодке». 1903–1904, ГРМ). Очевидно, Верещагин стоял на пороге собственных открытий в искусстве, которые могли вывести его на непредсказуемые творческие орбиты и реализовать новые амбициозные замыслы.
Слева: Японка. 1903. Государственный Русский музей
Справа: Японка. 1903. Севастопольский художественный музей им. М.П.Крошицкого

В феврале 1904 года вновь отправляется на Дальний Восток, принимает участие в военных действиях с Японией после ее нападения на российский флот. Приехав из Москвы на Дальний Восток с поездом Великого князя Бориса Владимировича, Верещагин, перемещаясь по железной дороге, побывал в Ляояне, Порт-Артуре, Мукдене и снова возвратился в Порт-Артур. Здесь он несколько раз побывал на броненосце «Петропавловск» по приглашению адмирала Макарова, как хороший его знакомый и боевой товарищ. «Только что возвратился из Порт-Артура и, захвативши в Мукдене свои вещи, опять туда уеду, потому что здесь, в Ляояне, действия будут еще не скоро. Мне дали целый вагон-микст, с которым могу прицепиться к какому хочу поезду и останавливаться, где мне нужно. Там мои вещи. Там я живу. Денщика, конечно, дадут, лошадь купят. Принимают везде прямо не по заслугам и любезно. Я, впрочем, плачу, чем могу: увидевши, что бравый командир «Ретвизана»3, командир без георгиевского креста, потому, что не получил еще его (по почте), я снял с себя и повесил ему, чем морячки очень были довольны. Артиллеристы, стрелки – все принимают с распростертыми объятиями, повторяя, что «на Шипке все спокойно» 4.

 
Прогулка в лодке. Государственный Русский музей

Не успев написать здесь ни одной батальной картины, Верещагин погиб при взрыве флагманского корабля «Петропавловск» в Порт-Артуре. Трагедия произошла в 9 часов 43 минуты 31 марта (13 апреля) 1904 года. «Вдруг корабль вздрогнул, раздался ужасный взрыв, за ним другой, третий. Как будто у середины под мостиками… Корабль наш кренило. На мостике увидел я адмирала, он лежал в крови ничком. Я бросился к нему, хотел поднять. Корабль точно куда-то падал, со всех сторон сыпались обломки, что-то гудело. Трещало, валил дым, показался огонь… Меня смыло… помню еще падающие мачты, потом – ничего. Был у нас на корабле старичок, красивый, с белой бородой, все что-то в книжку записывал, стоя на палубе. Вероятно утонул. Добрый был…» - так описывал взрыв «Петропавловска» и свое впечатление о художнике один из немногочисленных выживших при взрыве – сигнальщик Бочков5.

Русский флот потерял выдающегося адмирала С.О.Макарова, а русское искусство — великого художника В.В. Верещагина. Он погиб как настоящий воин - в бою, своим творчеством призывая человечество навсегда сложить оружие...



1  Стасов В.В. Письма к деятелям русской культуры. В 2 т. М., 1962. Т. 1. С. 89 (выделено Стасовым. — С.К.).
2  В.В. Верещагин - Л.В.Верещагиной (Андреевской) от 21.08/03.09.1903 //В.В.Верещагин. Избранные письма. М., 1981, С.201-202
3  «Ретвизан» русский эскадронный броненосец, подвергшийся атаке японцев 27.01/09.02.1904, капитан - Щенснович Э.Н. 
4
  В.В. Верещагин – Л.В. Верещагиной от 19.03.1904 // Цит.по: В.В.Верещагин. Избранные письма. М., 1981, С.207-208 
5
  На фонд В.В. Верещагина. Воспоминания Н.И. Кравченко. Последние дни и смерть В.В. Верещагина. М., 1904. С. 13, 14



Автор: Светлана Капырина, хранитель музейных предметов 1 категории Отдела живописи второй половины XIX - начала XX века, куратор выставки В.В.Верещагина

 

Комментарии