Воспоминания Михаила Нестерова о Сурикове и его жене...

Суриков Василий Иванович
Меншиков в Березове
1883
"Суриков был женат на француженке. Хрупкая, маленькая, прелестной души. Сидящая у ног Меншикова княжна с грустными глазами… Она приняла православие. Кроткая, милая, покорная. Жили бедно. Стасов острил, что "Утро стрелецкой казни" написано "под диваном".
Василий Иванович заболел. Она была в отчаянии. Ему все хуже, хуже. Доктора говорят: надежды никакой. Она его на полчаса  оставит, когда он забудется сном, придет в церковь к утрени – и плачет в уголку. Так плакала однажды, что к ней подошла какая-то старушка и спросила участливо: - Что Вы так плачете? Видно, у Вас горе большое.
Та в слезах все и рассказала:
- Умирает, мол, мой Василий Иванович.
И старушка ее научила:
- Когда он забудется, Вы тихонько снимите с него мерочку веревочкой, от темечка до ног, - и в такую точно меру закажите восковую свечу, поставите, - помолитесь, - и будет здоров.
Бывшая "француженка" так в точности и сделала, - и ведь вот что вышло: Василий-то Иванович возьми, да через день-два прямо и пойди на поправку.

С этих пор она уже поверила!
Она вскоре после "Морозовой" умерла. Василий Иванович не без греха в этом. Он ее, хрупкую, часами держал на снегу – все этюды с нее писал для "Морозовой". Спросит ее:
- Можешь еще посидеть?
А у той ни в чем нет отказа:
Кротко ответит:
- Могу.
А натура-то "не могла".
Когда она умерла, он чуть не сошел с ума от горя.
В течение полугода он каждый день ходил в церковь к утрени. Станет на колени и не встает. Пол чугунный, холодный. Он лбом бьет, бьет поклоны, пока не начнут запирать церковь. Встанет – пойдет домой. Наутро – опять в церковь – опять лбом об холодный пол, поклон за поклоном.
А потом, через год, все изменилось.
Придешь, бывало, к нему. Сидит за столом, стол ломится под пирогами – пирог пирога пышнее и сочнее, и выпить есть что. С пирогами и яствами молодка, как пава, выплывает, - будто кормилица, грудастая, пышная, румянец во всю щеку. "Молодки" менялись у него: долго не бываешь, - приедешь, другая, еще пышней, еще цветистей, глазами играет, поволакивает. Как он жил в это время и чем – ничего не знаю. Да и никто не знает.
 Устный рассказ Михаила Нестерова был записан 28 февраля 1926 года его близким другом, писателем и литературоведом Сергеем Дурылиным.
[Дурылин С.Н. В своем углу. М., Молодая гвардия, 2006. Из серии "Библиотека мемуаров: Близкое прошлое"; Вып. 21. С. 189-190]

Комментарии

  1. Здравствуйте, скажите, пожалуйста, какие картины были написаны Суриковым В.И. после "Боярыни Морозовой"? Спасибо, с уважением, Нелли

    ОтветитьУдалить
  2. Как интересно ,неужели и правда помогло:Спаси и сохрани нас,Боже.

    ОтветитьУдалить
  3. Неисповедимы пути Господни. Вот ведь как случается...Жаль....

    ОтветитьУдалить

Отправить комментарий